Месячный архив: Ноябрь 2018

О причинах происшествия пока не сообщается.

У побережья штата Вашингтон атомная подлодка Луизиана столкнулась с судном снабжения, сообщает командование Тихоокеанского флота ВМС США.

Согласно сообщению военных, столкновение произошло еще 18 августа 2016 года. Оба корабля благополучно вернулись в порт своим ходом, пострадавших среди экипажа нет.

Отмечается, что инцидент произошел «при проведении рутинных операций в проливе Хуан-де-Фука».

В настоящее время ведется расследование происшествия.

Ранее сообщалось, что США построят ядерную подлодку за $13 млрд.

Если власть считает возможным ограничиться имитацией реформ, то гражданскому обществу жизненно важна их результативность

Похоже, нынешний политический август в Украине упорно сводит себя к одной смысловой доминанте: «Только бы оно вдруг не заработало». Такие вот большие надежды больших людей. 
Срыв запуска системы электронного декларирования, которая должна была работать согласно принятым ранее законам и международным обязательствам 15 августа, выявил этот очаровательный подход во всей его красе.
Для понимания контекста. Отрасль информационных технологий считается в современном мире одной из самых организационно стройных. Подготовка, разработка, запуск и поддержка проектов для IT-компаний давно уже стали элементами отлаженного производственного процесса. Если для проекта написано внятное техническое задание, если заказчик продукта хорошо понимает, какая система ему нужна, по-настоящему заинтересован в результате, держит руку на пульсе разработки и с ним можно оперативно обсудить и снять возникающие в ходе реализации проекта вопросы, реализация такого проекта становится буквально делом техники. Индустрия отлажена до такой степени, что для 99% проблем, которые могут возникнуть при реализации проекта, даже самого сложного, известны стандартные решения, которые полностью оправдывают себя в 99% случаев. Для простого проекта (а система электронного декларирования, никому не в обиду будет сказано, проект по меркам IT-индустрии совсем несложный) это означает практически полную гарантию его соответствия всем мыслимым стандартам, включая стандарты защиты данных. Вообще, безопасность — любимый бог IT-разработчиков. Как только речь заходит о безопасности, они мгновенно превращаются в законченных параноиков, потому что малейший провал в сфере безопасности при создании проекта означает для них профессиональную катастрофу: компании, которые такое допускают, просто перестают существовать для заказчиков. 
Если проблемы с проектом выявляются только перед его запуском, это означает, что работающая в соответствии с техзаданием система заказчику на самом деле была не нужна.  
Однако любой проект все-таки может быть завален несмотря даже на самую высокую квалификацию разработчиков. Это непременно произойдет в том случае, если работающий проект на самом деле заказчику не нужен. Если будущему пользователю системы действительно важно, чтобы она заработала, контроль за ее созданием ведется постоянно, плотно, на всех этапах и во всех мыслимых аспектах, проблемы выявляются вовремя и исправляются заблаговременно. Если же проблемы реализации выявляются только перед запуском, это в 99% случаев означает, что заказчик в действительности не был озабочен реальным мониторингом состояния проекта, что у него не было и нет необходимого для работы с проектом уровня компетентности и что работающая в соответствии с техническим заданием система ему на самом деле не нужна.
Именно так и произошло. Национальное агентство по противодействию коррупции (НАПК), для которого система электронного декларирования должна стать основным рабочим инструментом, проявило просто фантастическую незаинтересованность в этом проекте. Лишь перед самым запуском НАПК обнаружило, что для системы не готова аппаратная база, что Госспецсвязь не успевает или не хочет выдать для системы обязательный сертификат безопасности, что существуют претензии к полноте реализации системы по сравнению техническим заданием и что все это делает штатный запуск электронного декларирования в намеченные законом сроки невозможным.
В этой ситуации у НАПК было два выхода. Агентство могло отложить запуск системы до устранения недостатков и получения сертификата. Но это означало, что предусмотренные в законе и в международных обязательствах Украины сроки введения системы в действие будут сорваны, а грозное заявление президента Порошенко о том, что он «даже слышать не хочет о переносе» обернется пустым сотрясением воздуха. Поэтому НАПК предпочло запустить систему 15 августа, но «в тестовом режиме». Это позволяло сделать вид, что тем самым обязательства формально выполнены, — даже несмотря на то, что без сертификата безопасности система как инструмент антикоррупционного контроля лишалась всякого практического смысла.  
Трудно представить себе более наглядную иллюстрацию для отношения официальных структур Украины к реформаторским задачам, которые они, вроде бы, взяли на себя обязательство решать. С одной стороны, формально инструмент для реформирования создан. С другой стороны, создан он таким, что использовать его невозможно. 
Похоже, общественность потеряла НАПК как действенный инструмент борьбы с коррупцией и получила взамен нечто, лишь формально имитирующее антикоррупционное агентство.  
Отдельно стоит сказать, что значительную долю ответственности за проявленную НАПК некомпетентность и неспособность обеспечить результат следует отнести на счет гражданского общества. Национальное агентство по предотвращению коррупции создавалось в значительной степени по его инициативе и под его давлением, но в процессе формирования НАПК эффективный контроль общественности за его работой так и не был установлен. В результате общественность потеряла НАПК как действенный инструмент и получила взамен нечто бессильное и, в этом составе, видимо, функционально бесполезное, нечто лишь формально имитирующее агентство для борьбы с коррупцией. 
Эту схватку бюрократы пока что выиграли. 
В отличие от гражданского общества, украинский политикум как система откровенно нацелен не на реальное реформирование системы, а на слегка прикрытую пошлым фарисейством имитацию реформ.
Это выражается и в попытках выхолостить уже принятые антикоррупционные законы, и в фальсификации причин, по которым уже год не рассматриваются по существу «сверхсрочные» конституционные поправки о децентрализации власти, и в постоянных «опозданиях» с принятием решений о снятии депутатского и судейского иммунитета с выявленных коррупционеров всех мастей, и в вошедшем в привычку торможением судебной реформы и созданием Государственного бюро расследований. 
В отличие от гражданского общества, украинский политикум нацелен не на реальное реформирование системы, а на слегка прикрытую пошлым фарисейством имитацию реформ.  
И, конечно, курс на имитацию реформ вместо их практической реализации впрямую касается обострившегося несколько дней назад противостояния Национального антикоррупционного бюро с, скажем деликатно, некоторыми силами в Генеральной прокуратуре.
НАБУ (в связке со Специальной антикоррупционной прокуратурой) остается пока единственным государственным агентством, которое не растрачивает полученный кредит общественного доверия впустую, а, напротив, этот кредит худо-бедно пытается приумножать. Генеральная прокуратура, напротив, настолько давно и глубоко похоронила возлагавшиеся на нее надежды, что Юрию Луценко для эксгумации этих надежд придется использовать сверхглубокое бурение (и пока вообще непонятно, намерен он бурить всерьез или, согласно многолетнему обычаю, ограничится поверхностной имитацией этого процесса). Общество уже не способно впечатлиться обязательным для каждого нового генерального прокурора номером с оживлением дел о коррупции Януковича, потому что ни одно предыдущее оживление к осязаемому результату не привело. А раз так, объявленный номер привычно воспринимается как формальный и вполне бессодержательный ритуал. Будет результат — будет повод и для пересмотра этого восприятия. А до тех пор парадный фасад ГПУ будут определять дело «бриллиантовых прокуроров» и страстные, но сомнительные попытки начальника управления ГПУ по расследованию уголовных производств в сфере экономики Дмитрия Суса привлечь к своему отделу внимание СМИ.
Обидно провалив стратегически важную для экономики операцию по аресту квартиры у своего бывшего коллеги Виталия Касько, Дмитрий Сус переключился на конструктивное взаимодействие с коллегами-правоохранителями из НАБУ. На этом фронте его тоже ждали впечатляющие успехи. Для начала он провел обыск в офисе НАБУ. Участники событий расходятся в показаниях относительно экономического эффекта этого мероприятия, но как минимум определенный резонанс в прессе оно получило. Еще больший эффект вызвало обнаружение Дмитрием Сусом печального факта, что НАБУ осуществляет в отношении него следственные мероприятия. Поскольку каждому известно, что неприкосновенных для закона быть не должно, а господин Сус привык считать себя олицетворением закона, он предпринял ряд мер для защиты своей репутации, которые недоброжелатели из НАБУ охарактеризовали как захват заложников и применение к ним незаконных мер воздействия. 
Общество уже не способно впечатлиться обязательным для каждого нового генпрокурора номером с оживлением дел о коррупции Януковича, потому что ни одно предыдущее оживление к осязаемому результату не привело. 
Творческие мероприятия господина Суса не слишком повлияли на репутацию Генеральной прокуратуры, поскольку вполне соответствовали сложившимся в общественном мнении прискорбным стереотипам относительно ГПУ. Генеральный прокурор Юрий Луценко также не посчитал эксцесс достойным специального внимания, поскольку отложил публичную реакцию на него до возвращения из командировки. Можно предположить, что его рабочим девизом на ближайший период будет «неспешность и достоинство», и каждый раз, когда его подчиненные возьмутся укреплять стереотипы публики в отношении ГПУ, он будет молчаливо их в этом поощрять.
Если говорить серьезно, трудно отказаться от впечатления, что руками Суса власти пытаются наказать НАБУ за то, что Бюро несколько превзошло ожидания допустивших его создание государственных мужей. Вероятно, предполагалось, что Бюро удастся сделать таким же ручным и управляемым органом, как и прежние спецслужбы, и внезапная результативность связки НАБУ и САП оказалась для многих неприятным сюрпризом. Само собой, результативность эта пока весьма относительна, потому что конечным итогом по расследованиям НАБУ должны стать судебные приговоры, а с этим в стране традиционная задержка. Но еще до всяких приговоров некоторым влиятельным в администрации президента и в парламенте людям навязчивое внимание НАБУ стало настолько неприятно, что они предпочли покинуть пределы страны.
Для общественности, которая уже потеряла надежду на хоть какую-то результативность работы судов по громким делам, коррупционно-тараканьи бега стали своеобразным неформальным подтверждением качества работы Бюро. Основательность Верховной Рады и Генпрокуратуры, которые своей подчеркнутой неспешностью и скрупулезным вниманием к формальностям дают возможность скрыться депутату Онищенко и судье Чаусу, публика оценивает в других терминах. Ну не понимают люди важности соблюдения формальностей. Имитация правосудия их уже не устраивает. Им зачем-то нужен результат.
Подчеркнутое эффективностью НАБУ противоречие между работой на результат и формальной имитацией не может долго держаться на нынешнем уровне. Следует ожидать, что Банковая и Верховная Рада приложат максимум усилий к тому, чтобы НАБУ не получило новых затребованных полномочий (вроде права на самостоятельное прослушивание фигурантов коррупционных дел) и чтобы инициатива создания Специального антикоррупционного суда так и не прошла дальше парламентской канцелярии. Понятно, что попытки сделать из НАБУ управляемую и безопасную для коррупционеров структуру продолжатся — и эти попытки будут иметь реальные шансы на успех, если власти удастся ослабить пристальное внимание гражданского общества к тому, что происходит вокруг НАБУ.
Удручающая некомпетентность НАПК и позорный провал с запуском системы электронного декларирования ясно показывают, что нас в этом случае ждет.
Впрочем, все пока поправимо. Если электронные декларации действительно полноценно заработают 1 сентября, как утверждает глава НАПК, и станут основанием для антикоррупционных расследований, если вынесение приговоров по резонансным делам станет для украинских судов не исключением, а правилом, если депутатский и судейский иммунитет будут ограничены до такого уровня, что бегство коррупционеров перестанет быть еженедельным поводом для анекдотов, если Генеральная прокуратура заслужит результатами своей работы общественное признание, если в Верховной Раде вместо нынешней инертной депутатской массы появится осмысленное количество настоящих профессионалов…
Нет ни малейшей надежды, что это сделает кто-то за нас. Наши интересы отстаивать можем только мы сами. 
Сергей Бережной

Источник: liga.net